Мой хороший, для нас не написано правил.
***
для названия... а в памятках о запрещенных нотах
под нервным росчерком уже скрипит апрель...
потеренна пуговица, проросшее зернышко, соленые доводы...
утопшие в лунной проруби бумажные голуби
по xрусткой корке прошлогоднего снега в сердце
где ничего не осталосЬ, только промокшая слабость
ступая медленно, как по рвущейся проволоке,
не считая шагов, которие станут последними...
утащит одежду пришедших на проводы
святая скользкая белая лестница...
в рваных саванах побега свидетели слепы
играют на скрипках из лунных лучей и собственних ребер
расставленны кругом...
отменное блюдо для сонного грота
несметных страданий, гротескных течений и бурого меда...
пустые потуги, шальные мотивы...
***
Шагая и шурша сухой листвой
По обожженным осенЬю аллеям...
Не бойся ничего, иди смелее,
Сминая их макаберный покой
завороженный медным диском в престарелых кронах,
что тщетно силится сбежать от бесшабашных туч...
преодолей значенье яростных укоров вороньих глаз,
и ветер-сволочь будет рад тебе помочь...
Рыжая ведьма-земля, под ногами в агонии бьется светлое тело,
Капли безумных зрачков цвета крови, c терпким запaхом повилики
седые разводы изморози в пологие склоны, от раскаленных нагрудных крестиков
остаются следы на лицах и долгие... долгие разговоры о местоположении нашей столицы...
в сотрудничестве с Маузером